– Что ты мелешь? Петухи яиц не несут.

– И петухи не зеленые, – добавил опомнившийся Таргитай. –Даже куры… Что-то не то ты говоришь, Мрак!

Мрак поднялся, гордо повел плечами.

– Так чего сидим? И почему хлебалом щелкают в вирии?

– Ворота вирия закрыты до весны, – вставил Олег. – Ключ укукушки. К ней самой Ящер подбирает ключи. Первым из вирия кукушка выпускаетжаворонка. Ящер наверняка попытается захватить мир до того, как откроютсяворота вирия снова.

Олег молчал, но Мрак прочел по выразительным глазам волхва,что боги, по его мнению, многого не познали, что давно ведомо человеку.

– Но ты поможешь? – спросил Мрак.

Голос Даны был почти равнодушным.

– Никто из богов не поможет. Из людей – не знаю. Из магов…Но вы уже и среди магов выситесь как горы. Хотя… Кажется, я знаю, кто может васхотя бы понять. Он знает ответы.

– И на наш вопрос?

– Думаю, на все вопросы. Полагаю, что знает.

– Он бог? – спросил Олег недоверчиво.

Дана медленно покачала головой. В ее золотых волосахпробегали искры, волосы пощелкивали, шевелились. От богини устойчиво пахлорыбой и речной свежестью.

– Вряд ли. Богам дано если не все… то все же больше, чемхотят взять. А этот и сейчас, говорят, носится по свету… Он скорее всего небог. Только он знает… или может знать ответы. Да еще сам Бог.

– Бог? – переспросил Мрак быстро. – Какой именно?

– Есть только один Бог. – Голос Даны стал почтительным истрогим. – Остальные – просто боги. У него даже имени нет, ибо он – первый. Егоназвать было некому. Мы его зовем Прабогом, иногда – Первобогом. Смертные зовутего Родом. От него пошел на-род, род-ина, род-ить, при-род-а, род-ники…

Олег ощутил, как волосы зашевелились на затылке.

– Советуешь спросить самого бога богов?

А Мрак спросил удивленно:

– А что, старик еще живой?

Дана произнесла строго:

– Он не вмешивается в дела мира. Испокон веков сидит вличине белого сокола на вершине Прадуба. Когда я родилась, мир был еще юн, поземле бродили совсем другие звери… Нет, тогда зверей не было, но на вершинеПрадуба уже блистала искорка.

Олег зябко передернул плечами. Это ж сколько веков соколсидит недвижимо? Голова закружилась, словно заглянул в бездну.

– Прадуб, – проворчал Мрак. Он старался держать голосмужественным и чуть насмешливым, но лицо посерело, а губы двигались как наморозе. – Мы ж там бывали!.. Таргитай по нему лез, как коза, а Олег вовсенесся, как битый кот… Какая жалость, в прошлый раз самую малость до вершинки недобежали! Заодно расспросили бы старика.

Дана молчала, ее глаза смотрели поверх голов лесных людей навход в пещеру, где появились Арпо и Липо. Липо пытался сесть на старшего брата.Тот увертывался, оба падали в зеленую траву, барахтались, как два веселыхмедвежонка.

Олег сказал медленно:

– Род породил двух сыновей: Белобога и Чернобога. Это ониответственны за все Добро и Зло на свете. А Род… он только сотворил мир.

– Дана, – сказал Олег просительно, – что делать нам?

– Вы – люди.

– Люди, Дана. Мы знаем очень мало. Ты – много.

– Разве ты спишь в огне, как боги? Или на дне реки?Вмороженным в лед? Можешь ли свою искорку жизни сопоставить с бессмертием инеуязвимостью богов?

– Понял, – сказал Олег убито. – С нашим-то рылом да дорогойбогов? А ежели чего попроще?

Дана покачала головой:

– Ты герой, но ты лишь человек. А я не знаю путей смертных.И никто из богов не знает. Белобог и Чернобог – могучие боги, но и они неведают ни добра, ни зла. Это путь людей. Мы не знаем, почему говорите так… Этоприсуще только вам, людям… Если боги вам и помогут, то случайно. Повредят –тоже случайно.

– А кто – не случайно? – спросил Олег жалобно.

Мрак одернул:

– Ты же слышал: ежели бог прибьет, то это как лавина с горы!Задавит просто так, не со злости. Или река тебя утопит. Или же деревомпришибет…

– Да нет, кто может помочь не случайно?

Оба смотрели на Дану выжидающе и требовательно. Ее глаза неотрывались от играющих детей. Арпо и Липо подняли такой визг, что стебли травыв испуге шарахнулись в стороны.

– Не знаю, – ответила она наконец. – Я же сказала, разве чтоодин старый мудрец… Род сотворил его в числе первых людей. Он даже старшемногих богов. Жил столько, что знает пути богов, но он все-таки человек…Побывайте у него.

– Как его найти?

– Я богиня реки, – напомнила она. – Этой реки. Другие краямне неведомы.

Олег смотрел пристально:

– Но тебе неведомы и пути других богов?

Дана кивнула, ничуть не рассердившись, как он втайне боялся.

– Речных – ведомы. Даже морских. А другие зачем? Но яслышала от пролетающих птиц, что живет он в самом старом городе на белом свете.

– Где этот город?

– На Востоке. Знаю еще, что стены того города складывалисами боги. Это единственный нерушимый город на свете…

Она медленно начала входить в речные волны. Вокруг еесильного тела завертелись бурунчики, замелькали рыбки. По реке показалисьплывущие речные девы – дети богов и смертных.

– А он знает? – спросил Олег ей в спину.

Она бросила равнодушно через плечо:

– Вряд ли. А ежели знает, то вряд ли то, что вам нужно. Ноесли не он, то кто? Все-таки это самый знающий из людей. Зовут его Аристеем.

Еще миг невры видели ее золотые волосы, что веером разошлисьпо воде, тело в прозрачной воде обретало иной блеск, нестерпимый для глаз. Олегуже вскинул руку, защищая глаза, но в следующее мгновение богиня исчезла,воссоединилась с великой рекой.

Мрак ухватил Олега за плечо – а то и над этим станет ломатьголову, потащил в пещеру.

Едва вошли, Олег рухнул вниз лицом. Мрак потряс его заплечо. Волхв нехотя повернул голову. Сердце Мрака упало. Лицо волхва былосмертельно бледное, а глаза пустые, как у мертвеца.

– Я, – сказал он глухим, но твердым голосом, – не иду.

Мрак покачал головой:

– С нами?

– С вами или без вас… Я не иду дальше.

В дальнем углу Таргитай чесал детям спинки. Оба лежали внизлицом, подставляли свои горбики, выгибались, худые лопатки остро торчали из-подбледной, не тронутой солнцем кожи. Косточки позвоночников у обоих выступалитак, что можно было пересчитать все до единой.